03/02/2016
Профессор Гиемулла, прежде чем обсуждать случай с MH-17, пожалуйста расскажите о других авиакатастрофах, где вы вы предоставляли вашу юридическую помощь.
Я участвовал в расследовании нескольких авиакатастроф ( обычно совместно с немецким Nexus): Lockerbie, Birgenair, Concorde, Lake Constance, AF447, Germanwings
Некоторое время спустя после того, как рейс Mh-17 был сбит, с вами связалась госпожа Kenke, дочь Willem Grootscholten , одного из пассажиров MH-17. Ожидали ли вы до того как она к вам обратилась, что к вам обратятся? Что именно вы подумали о юридических последствиях этого массового убийства?
Я ожидал , что по крайней мере ко мне обратятся родственники [погибших]. Так обычно происходит после катастроф в которых погибли немецкие граждане. Я имел дело с авиацией в течение 30 лет. Поэтому меня можно было легко найти в интернете.
Государственный секретарь США Джон Керри заявил, что существуют неопровержимые доказательства виновности России. Почему вы решили судиться с Украиной, а не с Россией?
У меня нет доказательств этих обвинений. Я даже пойду еще дальше и скажу, что публика никогда не узнает, кто совершил это преступление. Истина будет препятствовать будущему процессу поддержания мира в Европе.
Вторая причина предъявления иска к Украине заключается в том, чтобы в будущем получить возможность недопущения повторения такой же ситуации. Как мы знаем, Украина не является единственной зоной конфликта в мире. Мы не можем эффективно предотвращать убийства террористами людей как на земле, так и в воздухе. Все что мы можем сделать- это напомнить государствам о их ответственности за из воздушное пространство. Таков мой подход. Отчет DSB ( Совет транспортной безопасности Нидерландов) также подчеркивает этот важный аспект.
Вас критиковали за то, что вы судите Украину, а не Россию? Если да, то кто?
Да, очень много. Обычно те, кто живет в Украине.
Угрожали ли вам ?
Один мужчина назвал меня нацистом, что является обычным аргументом в споре против немецкой стороны. Другой посоветовал быть “осторожным в разговорах”, чтобы это не значило. Я не реагировал, чтобы не вызвать рост негативных эмоций.
Некоторые юридические эксперты также считают, что Малазийские Авиалинии , и даже KML, тоже несут ответственность [за катастрофу]. Намерены ли вы судится и с ними?
Малазийские Авиалинии уже заплатили компенсацию за финансовые потери (фактически очень мало) и также заплатили супругам небольшую компенсацию за нематериальный ущерб.
Является ли это максимумом того, что можно получить с авиалиний?
Да, по крайней мере в немецком суде. Наш закон не предоставляет [материальную] компенсацию за моральные потери наследников.
Вы обратились в суд от имени госпожи Kenke более года назад. есть ли какой- либо прогресс ?
Никакого прогресса нет.
Извините, не могли бы вы объяснить, что такое “Никакого прогресса нет”? У вас не приняли дело или что-то другое?
Несмотря на несколько напоминаний немецкий суд не отреагировал, за исключением того, что клерк в суде выдал расписку. Я не знаю ничего о том, как суд собирается обращаться с делом в этом случае. Отослали ли оппонентам мое заявление чтобы они его прокомментировали? Если да, ответили ли они? Будет ли публичное слушание дела? Будет ли это дело принято к производству? Никакого ответа не было получено. Как будто суд вообще не существует.
Были ли вы удивлены тем, что за исключением госпожи Kenke и двух других немецких семей , другие члены семей не инсценировали судебную акцию?
Этот факт меня не удивил, большинство семей были из Нидерландов. Никто из членов семей не обратился ко мне, чтобы быть проинформированными по поводу моего заявления.
Считаете ли вы, что правительство Нидерландов и другие правительства стран, что потеряли своих граждан из-за этого преступления, должны проинформировать членов семей погибших о возможностях, которые они имеют для инициирования юридических процедур?
Абсолютно – да. Истина жестока потому, что обстоятельства жестоки. Эту истину нельзя изменить. Но если вы знаете правду, ваши эмоции могут быть сконцентрированы на ней. Если вы не знаете правды, то вы начнете спекулировать и выдумывать- и перед вами уже сотни вариантов правды. И это то, что человек не может вынести. И сходит с ума, сердится из-за этих возможных вариантов кошмаров.
С другой стороны, если вы потеряли близкого человека, то вам его уже не вернуть. Почему вы думаете, что начать судиться- это хорошая идея?
По крайней мере по двум причинам: Наиболее важная причина- выявление причин катастрофы и принятие мер, чтобы катастрофа не повторилась в будущем. Для скорбящих людей будет большим утешением знать, что в другие семьи не придет такое же горе. Это маленькое утешение за кровавую дань которую им пришлось заплатить.
Вторая причина- это справедливость и признание вины. Это будет отражено в справедливой [материальной] компенсации. Вопрос не в том: “Будут ли семьи чувствовать себя лучше. если они получат компенсацию”. Вопрос должен стоять так : “Как семьи погибших будут себя чувствовать, если единственной компенсацией будет покрытие расходов на похороны”? Это оскорбительно. Это неуважение к их потере и оно добавляет дополнительные страдания к тому, что они уже пережили.
Вы связались в Голландскими средствами массовой информации? Если да, как они ответили?
Я послал копии моего заявления в Telegraaf and Volkskrant. Никакой реакции от них не последовало.
А контакты с юристами семей из Нидерландов?
Я связался с ними и их ответ был: “Извините, мы не можем пока с вами разговаривать”. Это удивительно, Нидерланды для меня представляются чем-то вроде черной дыры.
Интервью брал
Max van der Werff